Глава 2. У каждого своя свобода
Вообще, правильные решения всегда дают правильные действия. Наверное, Степа чувствовал свою вину, или хотел ее придумать, но пришел-то он со свидания еще и половины восьмого не было. Он был доволен, даже можно сказать, счастлив. И не только от того, что с Ниной удалось и в кафе сходить, и поговорить, и даже часа три в постели, но и Катя была спокойна и довольна. Она не высказывала претензий, даже не приставала, когда легли спать, ни с сексом, ни с разговорами. Понимала! И это самое главное, что сейчас требовалось Степану. Он даже поцеловал ее в губки, пообещал:
—Я завтра все исправлю, чтобы у тебя не было причин на меня жаловаться.
Катя только улыбнулась. «Так вот за что он себя винит! За то, что меня так долго оставлял без ласки. А стоило только при Нине это сказать...»
Утром Катя проводила мужа на работу, и только подумала, что сейчас Нина заявится, как вот она уже звонит. «Да, надо дать ей ключи, чтобы не звонила, не пугала Алину»,— подумала Катя, но вспомнила, что бывало, если Нина звонила в домофон или в квартиру, то Алина не пугалась, будто знала или чувствовала. Вот на других — по-разному реагировала, но только не на Нину.
«Ну что, какая наша красавица заявится? Тоже с чувством вины или победы? Гадать бесполезно, все равно, жизнь предложит свой вариант, какой и не подумаешь. Иду открывать, чтобы еще и тут не звонила».
Лифт открылся, появилась Нина. Катя отметила, что та вполне спокойна, безо всякого ажио. И даже не играет, похоже на то. Раньше, бывало, и счастливее приходила. Пока суть да дело, выяснили, что же происходило у каждой с вечера пятницы. Как обе мучились в субботу, как трудно разговаривали втроем, как хорошо прошли и день после обеда, и даже ночь. У обеих! И если не считать Степу, стоящего между ними, то во всем остальном было почти сотрудничество.
Они даже попытались выяснить, какую же работу теперь делает Нина, и работа ли это вообще? Не работа, конечно же, баловство. Две жены сидят дома с одним ребенком, но если появилась такая возможность, то почему бы нет? Так что работа у них на двоих одна — быть матерью Алинки и женой Степы. А когда заходил разговор про Степу, каждая старалась подбирать слова аккуратнее, чтобы не обидеть вторую. Когда они это заметили, пообещали одна другой, что с этим будут бороться. Потому что если хочется, то как же не рассказать? И что они такого еще не знают про их мужчину? Так что к вечеру понедельника они совсем подружились, как никогда раньше не было.
И на прощание, уже стоя у двери, Нина сказала:
—Побегу я, а то, не дай Бог, еще со Степой пересечемся — испорчу твой день. Вот ты не поверишь, как я хочу, чтобы у тебя с ним сегодня было все классно.
—Как это я не поверю? Будто не того же хотела я вчера.
—Ой, блин, я же сама, наверное, не понимаю, что говорю. Но ведь, правда, я этого хочу! Я так хочу, чтобы все были счастливы, как я сейчас.
Нина убежала, Катя пока кормила Алину решила, что правильно она сделала, сблизившись сегодня с Ниной. Вреда от этого никакого, но почему-то показалось, что так будет лучше.
===========
Да, ведь получилось! Ну конечно не всю ночь, но вполне достаточно было, чтобы и дома Степа вспомнил, как хорошо бывало с Катей. И пусть он пока считает, что с Ниной он зашел дальше. Значит, есть задача догнать их. Пусть он считает, что там у него более серьезно, но ведь и тут не должно быть хуже.
===========
Так они поделили: через день. Во вторник Нина ушла около трех, а перед этим звонил Степа, предупреждал, что они сегодня встречаются с Ниной, обещал, что останется на всю ночь. Но в девять снова перезвонил, предупредил, чтобы Катя не волновалась, он вернется домой, хотя, может быть, поздно. Вернулся к полуночи. Только он прилег к Кате, она спросила:
—Не поругались вы там часом?
—Нет. Знаешь, Кать, я не смог. В восемь как колокол звенит в голове: «Домой, домой, домой!», перезвонил тебе, успокоился. Вот и вернулся.
—Спокойной ночи! Завтра же на работу.
—Я помню. Тебе спокойной ночи.
Наутро поговорили с Ниной, что это не дело, когда он так дергается. Катя предложила Нине подумать, что можно с этим сделать. Но так как решения Катя не подсказывала, то больше эту тему не затрагивали. Общались на темы общечеловеческих ценностей и точно таких же запретов и ограничений. Да, вся эта эйфория от вседозволенности у всех становилась привычной. И даже секса у Кати было в этот день меньше со Степой. Но Катя отметила для себя, что в ванную пока бежать не надо. Она засыпала на плече у Степы вполне удовлетворенная. Но кое-чего для себя решила.
===========
И в четверг, вроде бы, в Нинкин день, что-то сразу пошло не по плану. По крайней мере, о Cтепе они не заговорили за весь день ни разу обе, как по команде. А часов с трех, Нина стала дергаться, нервничала. Все поглядывала на телефон. Вот интересно, она ждет или как раз не ждет звонка. Только в пять часов, так и не дождавшись, Нина, ужасно стесняясь, спросила Катю:
—Можно я чуть задержусь сегодня? Степа придет, мы поговорим, и я уйду.
—Нин, ну что ты. Ты из-за этого так переживаешь? Поговорить только, говоришь,— Катя хитро улыбнулась и подмигнула:— Вы с ним договорились об этом?
—Не точно. Если получится. Если бы он позвонил, я бы точно знала, да или нет. А так... мы были здесь однажды вдвоем, когда ты на свидание бегала. Я так переживала, что ты заметишь.
—Я поняла. Будем расширять договоренности. Хорошо, что предупредила,— улыбнулась Катя.— А то я начала задумываться, накручивать. Все так классно получалось, что не должно было долго продолжаться.
—Вот и у меня так же,— вздохнула Нина и с надеждой во взгляде спросила:— Так ты не против?
—Ох, если бы ты знала, что я думаю по этому поводу.
—Нельзя? Нам нельзя?— спросила Нина и даже покраснела.
—Детский сад, ясельная группа,— улыбнулась Катя.— Я — не против!
Нина весь этот час была ниже травы, тише воды. Она шуршала по хозяйству, стараясь ничего не забыть, все доделать. Она ждала, они ведь договорились со Степой.
Степа пришел как обычно — без десяти семь. Встречать его вышли обе: Катя и Нина. Немая сцена с переглядыванием, с этим немым разговором. Катя улыбнулась, поцеловала его в щеку, Нина сделала то же самое. Ужинали вместе. Катя все ждала, скажут или нет? «Или сегодня пробный шар? Попробовать при мне, в нашей квартире. А уж потом видно будет, продолжать разговор или не надо? Ладно, тогда не мешаю,— подумала Катя.— Пусть пробуют. Для меня — это тоже тест».
Она быстро доела и ушла с кухни, оставив их наедине. Слышала, как они говорили, сначала довольно громко, потом все тише. Два часа болтали. Катя сама искупала Алинку, пошла укладывать. Слышала, как пошли в ванную, тишина. Кажется, в кабинете уединились. Алинка заснула, Катя вышла из своего укрытия, заглянув на всякий случай в спальню, подошла к закрытой двери кабинета. Угу. То, что и думала: там Нинка сдавленно вздыхает, уж неизвестно, нравится ли ей, или так...
«Ну и какие мои ощущения? Как я к этому отношусь? Сейчас проверим. Так они там минут десять и еще продолжают. Пошла варить кофе. Заодно и проверим все».
===========
Да, Степан с Ниной уже давно собирались всю ночь провести вместе, но так как Степа должен быть дома, то Нина как-то намекнула, что возможно, она сможет выпросить у Кати разрешение остаться тут. Но Степан все сомневался, сможет ли он, не по-человечески же все. Но вот эта встреча у порога, и ужин, и даже то, что Катя оставила их так вовремя, только чуть убедило Степана в правоте своих действий. И когда Катя пошла купать Алинку, они, конечно, с Ниной посмотрели друг на друга, что надо бы помочь Кате, но если она не попросила, ведь могла только позвать кого угодно, то восприняли оба как разрешение к действию.
Не в спальне, ни в коем случае! А в кабинете, там и мягкий уголок, который раскладывается, и постель, которую Нина приготовила заранее. Да, а ведь получилось, и даже лучше, чем где-то там то в гостинице, то на каких-то квартирах. Да, значит, можно будет поговорить с Катей, и всю ночь они проведут здесь. Может, не сегодня, но в любом случае, это когда-то произойдет. Нина лежала рядышком и легонько ласкала его — отдыхали.
И вдруг в дверь постучались. Нина потянула покрывало, чтобы накрыться, и сказала:
—Да. Заходи.
Дверь медленно открылась и появилась Катя с подносом.
КОФЕ!!! Нинка улыбнулась, а Степа ничего не понял.
—Нин, ты так эту картинку представляла?— улыбнулась Катя.
—Не-а. Это ты слишком круто придумала.
—Ну и что вы решили? Тут можно будет остаться на всю ночь?
—Можно,— сказал Степан. Но вот то, что он ничего не знал про эту договоренность, его совсем не порадовало.
—Так вы будете пить кофе? Пока вы попьете, я успею сказать свои предложения.
Нина выбралась из-под покрывала, встала с постели, ничем не прикрываясь, потому что это было бы долго, да и неудобно — вся ее одежда валялась по всей комнате, взяла с подноса одну чашку, подала ее Степе, сама взяла вторую, и села на край постели, положив ногу на ногу. Катя, поставив поднос, села рядом с обнаженной Ниной.
—Помнишь, я у тебя спрашивала в пятницу,— начала Катя,— а ты сказала, что одна не можешь решить этот вопрос.
—Да я так и поняла, что ты это спросишь, как только поднос увидела,— улыбнулась Нина.
—Так, Нина, Катя, кто мне может объяснить?— вступил в разговор Степан.— Нина, что ты не можешь решить одна?
—Катя предложила мне переехать к вам, не сегодня предложила, в ту пятницу. И вообще, этот кофе уже должен быть после этого. Так что две согласны, осталось услышать твое мнение.
—Кать, это тебе тоже нужно?— уточнил Степан. И когда Катя кивнула, уточнил:— Но зачем? Я не понимаю.
—Ну, мне нужно. Я завтра или послезавтра скажу свое условие за это, просто я не успела его сформулировать.
—Ты про свою задумку?— спросила Нина.
—У меня много задумок. Одна из тех, что мы обсуждали. Уговорить тебя. Помнишь? Только Степе пока не говори, пожалуйста.
—Я выходит, если соглашаюсь, то неизвестно на каких условиях,— возмутился Степа.
—Это касается только меня и Кати,— уточнила Нина.— Сейчас вопрос только об одном, ты как относишься, если обе твои жены будут все время жить в этой квартире?
—Долго?
—Пока не останется только одна,— сказала Нина. И уточнила у Кати:— Я тебя правильно поняла?
—Да, так проще будет всем. Я видела, как сегодня Нина стеснялась, спрашивая разрешение «остаться поговорить»,— Катя подмигнула Нине.— Даже не могла сказать, что нужно право вот на это. Я не хочу вас ставить каждый раз в неудобное положение. Тем более, Степа, я-то всегда с тобой всю ночь.
—Завтра утром я скажу свое решение,— сказал Степа и протянул чашку Нине.— Катя, спасибо за кофе, очень вкусный.
—Я старалась,— улыбнулась Катя,— извините, что не составила вам компании.
Нина допила свой кофе одним глотком, сказала:
—Спасибо,— и отдала обе чашки Кате.
—Ты ему скажешь?
—Наверное,— сказала Нина, чуть сжавшись.
—Ну и ладно. Спокойной ночи. Или наоборот, неспокойной. Степа, только утром скажи. И лучше, не спрашивай про мое условие у Нины, пожалуйста.
Катя вышла из кабинета, закрыв за собой дверь, и, помыв чашки, ушла спать.
Степану очень хотелось узнать это условие. И он же слышал, что если он спросит, Нина сказала, что ответит ему. Пусть она сказала: «Наверное», но так хочется узнать.
—Нин, а ты согласна на ее условие?
—Это я ей предложила,— опустив глаза, тихо произнесла Нина.
—Ее условие?
—Да. Не спрашивай. Она права.
—А переехать сюда, именно в эту комнату?
—В эту квартиру. Она считает, что я уже переехала, ты же сказал, что «можно». Она и это знала, поэтому и кофе принесла. Соглашайся.
—А ее условие слишком страшное? Для тебя.
—Не знаю. Я не могу оценить. Но, конечно, страшное. Причем, оба, и то, про которое я думаю, да и ее не лучше.
—А второе какое? Она про него же ничего не говорила.
—Присоединиться к вам. В ее день. Секс втроем.
—И оба условия могут быть, когда ты живешь здесь.
—Всего было три заскока на эту тему: кофе в постель, как сейчас, секс втроем и третье.
—Я это знаю?
—Да. Только не спрашивай. Думай сам, если нужно тебе. Но тебя это касается поскольку постольку. Я утром тебе скажу после твоего ответа ей. Можно так?
—А если я спрошу?
—Пусть оно касается только меня и ее, я тебе скажу. Но она просила обоих, чтобы ты не знал.
—Ну и хрен с ним. Ты согласна на него?
—Да.
—Тогда, ты уже живешь здесь. Нина, я тебя люблю!
—Я тебя тоже безумно люблю. И спасибо! От нас обеих за это. Я отработаю.
===========
Нет, Катя не напугала Нину, раз это было заявлено, и начало уже проигрываться, значит, все произойдет в любом случае.
«Ну и пусть, по большому счету, ведь только Катька и действует, она определила границы, в которых можно существовать всем троим, каждый добился себе новых возможностей, и теперь, когда попробовали по-другому, она снова меняет правила, отдает часть своей территории. Хотя, как отдает? И почему это своей? И вообще, она считает, да и раньше считала, что нужно жить вместе. И только в таком случае она все сможет. А что, именно все? И почему Степа не хочет сам распоряжаться в его же доме? Блин, лучше бы поговорили, чем этим сексом занимались. А ему, похоже, не понравилось, что мы о чем-то договорились уже без него. Но мы же столько времени вместе. Да, смотри, как получается, мы сговорились. Об одном, втором, третьем, и на тот случай, если удастся... А он узнает то от одной, то от другой каждый раз новую вводную. Вот и сегодня Катя показала, что у нас есть закрытые темы со Степой, а не только у нее. Но мы же могли обо всем говорить. А сейчас, разучились? Хорошо, что в субботу мы договорились идти в гости. Можно будет и обсудить. Вообще, это же много времени не займет. По дороге туда и обсудим, и вообще, надо ему все рассказать. Чтобы у меня самой не было этого груза».
Нина удобнее расположилась на плече Степы и потихоньку заснула. Зато как хорошо она просыпалась! Поцелуем разбудила Степу. Приготовила завтрак, пока они ели, подошла Катя, поздоровалась, спросила:
—Нин, ну как спалось на новом месте?
—Замечательно.
—Вот и славно. Степа, каков будет твой положительный ответ?
—Даже вариантов дать не хочешь?— улыбнулся Степан.— Конечно, положительный. Тем более, Нина согласна на твое условие.
—Спасибо, Степа. Спасибо, Нин. Я не знала, какие слова тебе сказать, а ты уже.
—Так тут же столько уговорщиков,— Нина тоже не комплексовала по этому поводу. Да, она согласна. И сейчас, и была.
—Кать, так ты можешь сказать, что же вы такое придумали страшное?
—Сказать?— Катя бросила недоуменный взгляд на Нину. Что, мол, ты не рассказала?— Спасибо вам обоим — сдержали обещание. Я завтра скажу тебе. Вечером. Я ведь так и не определилась, чего же я хочу больше.
—Ой, какие вы загадочные. Ну ладно, завтра, так завтра. Мне пора на работу.
Проводили его на работу, пошли вместе в спальню к Кате, пока Алинка спала.
—Ну что, когда начнем?— спросила Нина, чуть опустив голову.
—Не знаю. Мы же только определились, что играем, а кто и где, сейчас договоримся. Ты как будто не помнишь: когда мы будем жить здесь обе, я тебя попробую уговорить. Я же на сегодня только это планировала. А ты уже согласилась. Значит, мои усилия по придумыванию аргументов все на свалку,— Катька явно была в хорошем настроении.
—Кать, а чего ты ему не хотела сказать?
—Я не знала, что говорить и что просить. И как ему это объяснить, да еще и при тебе. Хотя, ты же могла сама рассказать. Ты же мне обещала, что он будет знать весь разговор. Я была удивлена, что он об этом не знает.
—Но ты попросила.
—Конечно, попросила, когда поняла, что он не знает. Спасибо, что не рассказала.
—А ты знаешь, Кать, это хорошо, что только завтра вечером. Мы же в гости собирались завтра, на люди. Я с мамой его хочу познакомить, нам к двум.
—Хорошее дело. Спасибо, что предупредила. Не страшно?
—Нет, я так давно собиралась. Но в рабочий день — плохо.
—Нин, снова оправдываешься? Не надо, пожалуйста. Давай решим по поводу игры. Значит, вся власть добровольно отдается другой?
—Да.
—Еще какие условия есть?
—Есть. Кто прекращает эту игру.
—Все, что ли?
—Да, больше не было никаких. Хотя, ты знаешь, может, я и погорячилась, предложив тебе эту игру. Она может и не получиться. У нас же со Степой была любовь, ну, в то время.
—А сейчас закончилась?
—Нет, не закончилась. Просто у нас с тобой ее нет. И не так больно будет за то, что ты делаешь своему любимому человеку больно.
—Но у нас есть хорошее чувство — дружба. Плюс еще чувство вины у каждой,— убеждала Катя.— Может, еще правила какие придумаем?
—Для той, что внизу будет, все правила у госпожи.
—Ну и? Кто же будет внизу? Жребий бросим?
—Зачем жребий? Я думала, ты сама определилась. Ты хотела сверху. Я на это тоже согласна.
—Вот те раз. Еще одно решение, какого я не ждала. Спасибо. Теперь я, тем более, не готова. И кто же закончить может?
—Ты,— тихо сказала Нина и, покраснев, опустила голову.
—Ты хочешь этой игры? В такой роли?— удивилась Катя.— Здесь? Со мной?
—Да. Здесь, с тобой и в этой роли. Я зря в тот раз взбунтовалась, не надо было. Я чего-то недопоняла. Может, с тобой появится шанс.
—Ой, спасибо. А то я уже всю голову сломала, как тебя вывести из вопроса жизни и смерти, если взбунтуешься.
—А ты что, тоже представляла себя внизу?
—Ага. Я вчера была готова отдать власть над собой тебе. Если бы он понял, о чем разговор — осталось бы только определиться со временем начала.
—Не врешь?— уточнила Нина.
—А смысл?
—Вчера мне так не показалось, что ты готова. Ты же вломилась к нам, чтобы... А зачем ты это сделала?
—Нин, ты знаешь, сколько мыслей проносится в этой башке по каждому поводу? Когда ты просила остаться и стеснялась, я же понимала, что ты хочешь не только поговорить, поэтому и смылась, чтобы вам не мешать. Слышу, пошли. Подошла к двери — точно. Ну и, я пришла проверить, как я отнесусь к тому, что увижу своими глазами вас в постели, ну и в самом лучшем случае сказать, что я согласна, чтобы ты жила тут, и согласна отдать себя тебе в руки. Даже при нем бы тебя на коленях хотела попросить. Было такое.
—Зачем так круто?
—А по какому праву я устанавливаю вам правила, вами распоряжаюсь? Позволяю или могу запретить? Я не хочу этого. Мы с тобой не это собирались делать. Мне самой нужно освободиться от этой игры, в которую играю всю жизнь, даже со Степой год, с тобой два месяца.
—Катя, я поняла, кажется, я сегодня, наконец-то поняла, и то, почему мне снова вдруг эта игра понадобилась, и почему со Степой все разваливается. За эту неделю столько все ошибок натворили. Я завтра с ним поговорю, и все ему объясню. Можно еще один вопрос. Я уже про него сказала Степе. Про секс втроем?
—Я не хочу этого. Я девятого придумала эту хрень, а сегодня не хочу. Тем более, я уже два раза в нем участвовала. Девятого и вчера. Уже перебор. Я тебя вчера слишком напрягла, когда ввалилась к вам, да еще принудила тебя выбраться из постели?
—Честно?— Нинка смущенно улыбнулась.— Если бы ты знала, сколько сил мне понадобилось, чтобы выглядеть спокойной.
—Ты хорошо держалась, лучше, чем Степа. Тот вообще, как уж на сковородке... Только поэтому и не хочу. Но за вчерашнее, все равно, извини.
—Да, ничего. Может, ты и права. Жить вместе не все решает. Но мне понравилось просыпаться с ним. И... надо вернуться к нашим путям. Или полям. Мы тут власть делим, территорию, а любовь утекает. Даже слова понадобились, чтобы убедить себя в том, что она еще есть.
—Совсем плохо у вас?
—Так показалось, что стало гораздо меньше. Мы перестали говорить о нас. Теперь больше о тебе говорим или об Алинке.
—Вот и я про то. Надо что-то менять. Меня так не устраивает, как было.
===========
Днем, когда они попадали вместе в свободное время, Нина рассказала, как они играли со Степой. Катя слушала и понимала, что с Ниной такой игры быть не может. У них был секс, как основа, как все остальное. А тут секса быть не может. Даже отшлепать по заднице — это все равно секс, поэтому недопустимо. Значит, надо думать другое. И к вечеру Катя придумала.
—Знаешь, Нин, есть такой фактор — время. Ты сказала, что трех часов достаточно, чтобы ты стала себя ненавидеть. Давай определимся, что наша игра продлится десять часов. Я думаю, мне этого хватит. Хотя, могут же быть еще и наказания, просто время игры удлиняется. А если, вдруг, ты станешь бунтовать, за это сразу десять суток штрафа.
—Ох, блин, тут задумаешься. Стоит ли?
—Угу. И я про то. Ты же сможешь не сыграть в подчинение, а действительно отдать власть мне, вот я думаю, что за десять часов этого подчинения я получу все иммунитеты от власти и подчинения.
—Я хочу этого — отдать, по-честному. Но с этим временем — ты здорово придумала. А тебе нужно чистых десять часов или как-то так, кусочками.
—Чистых, подряд.
—Тоже правильно. А в таких условиях, может быть, даже больше получим. Я не знаю, что бы я делала на твоем месте. Прости, я тебя загнала в такие невыполнимые условия.
—Потом, смотри, не загони в другие, еще более невыполнимые.
—Я постараюсь.
===========
Вечер пятницы прошел хорошо. Степа пытался оказать внимание не только обеим, но еще и дочке. Нина помогла искупать Алинку и ушла в кабинет, включила Интернет, посидела там почти до полуночи, только потом легла спать, сегодня она тоже вела себя, как мышка, хоть и понимала, что утром же с Катей они говорили совершенно про другое. Ладно, завтра все переменится.
Степе тоже было как-то не по себе. Он хотел быть в кабинете, с Ниной, но сегодня надо быть с Катей. Хотя она ничего не просила, и даже говорили через пень-колоду о том, что творится на фирме, с делами. Катя даже не настаивала на сексе. В эту неделю было и так много. Ну, хоть выспался, и то, слава Богу!
С утра Степа с Ниной крутнулись, и в начале одиннадцатого Степа предупредил, что они будут поздно, не раньше семи, а в случае чего, они перезвонят. Ушли.
Нет, не этого добивалась от них Катя. Конечно, жить в кладовке ей не хотелось, но вот вчерашнее поведение Нины именно это и напомнило. Так она долго не выдержит, надо срочно начинать игру. Была надежда, что Нина все объяснит, но если вдруг у них ничего не изменится в лучшую сторону — Катя сама не пустит Степу в кабинет, к Нине. Надо будет срочно ломать схему, если им самим не доходит.
===========
Нина спала плохо, и выглядела уставшей уже с утра. Степа, умылся, почистил зубы, вернулся в спальню и, сняв обручальное кольцо, положил его на тумбочке у Кати. Катя заметила это, но ничего не сказала. Степа с Ниной встретилась на кухне один на один, быстро сговорились, что надо уйти пораньше. Срочно нужен разговор. Но говорить смогли только когда вышли на улицу.
—Степа, я тебе должна еще много, наверное, рассказать, чтобы не было никаких недоговоренностей между нами.
—С чего это вдруг? Хочешь покаяться? Или...
—Или, только или. Каяться мне перед тобой не в чем. Итак, вечером она тебе скажет, что мы скоро начнем игру, похожую на ту, что была у нас с тобой.
—О, как...
—Да. Ты против?
—Не знаю. Я же дал согласие на нее. Но если бы знал, что именно это условие, я бы еще подумал, по крайней мере, ее бы расспросил еще вчера.
—Да, я ее еще уговорила, что командовать и заканчивать игру будет она. Я тоже зря с тобой не доиграла. Она мне вчера и позавчера столько раз в это тыкала.
—И чем же это?
—Степа, ты вчера ни разу не хотел зайти ко мне?
—Хотел, весь вечер.
—Но ведь не зашел же. И знаешь, почему?
—Мы же договаривались, что будем соблюдать все договоренности.
—Но ты бы мог, хотя бы зайти, оттащить меня от компа, чмокнуть в щечку, уложить спать и пожелать спокойной ночи. Думаешь, мне бы было хуже?
—Не думаю. А вы, значит, обе за анархию?
—Да нет. Просто сложившиеся договоренности действуют уже больше, чем мы сами. Ты с нею вообще никогда не захотел бы остаться на всю ночь?
—Не знаю. Я не думал об этом. Я вчера с нею...
—Степ, ты никак оправдываться начал? Не спал? То есть только спал. И кому ты хорошо сделал? Я согласна со всем этим, если ты скажешь, что этим ты сделал хорошо себе. По крайней мере, смог выспаться. Со мной разве заснешь?
—Нин, что ты злишься?
—Да не злюсь я. Просто как-то нехорошо и неправильно получается. Да, мы с тобой нашли, как быть равными друг с другом. Но нам же нужна власть и над собой, и над кем-то. До сих пор нужна. И только поэтому я сразу же согласилась на предложение об этой игре. Какая разница, человек тобой командует или долг висит над тобой, если ты все равно ломаешь себя через коленку, чтобы это выполнить. Вот мы с тобой равные между собой, но как только появилась рядом Катя, она и взяла власть над нами, над нашим временем, над нашими желаниями. Она кричит, что ей это сто лет не приснилось, и говорит, что если бы я тебе рассказала весь наш пятничный разговор, в котором было и про переселение меня к вам, и про кофе в постель, но не так, как получилось, а чуть раньше, пока мы еще не закончили. И трое в одной постели. И даже вот эта игра. Она сказала, и у меня нет поводов ей не верить, что еще в четверг она хотела просить меня взять власть над ней, как я ей и грозила — на коленях, при тебе. Но вот, оказывается, урезанная правда довела до того, что я сижу, чуть не плача, перед компом, в котором ничего не вижу. Ты там бесишься, что надо выполнять ненужные тебе правила. А наша любовь тает на глазах.
—Нин, ну что ты, маленькая, не расстраивайся. Ты была права, все заигрались в благородство. Но я не понимаю, что ей нужно, поэтому полный раздрай.
—А ты знаешь, что тебе нужно?
—Да тоже, смутно. Ты все рассказала про тот ваш разговор?
—Ой, Степа, ну даже если не все. И если мы с нею говорили и после. Какая разница? Что от этого изменится? Одно из того, о чем говорили, уже не состоится — она не хочет меня к себе в постель. Даже в игре. Самое главное, я, наверное, тебе плохо сказала, или непонятно объяснила, что мы же все подошли к тому, что мы не знаем, куда идти дальше. И надо каждому искать. Потому как вероятность найти нужное — очень мала. Ведь не от ее беременности у вас все закончилось. Просто накопилось такое, что уже не давало даже видеть друг друга, не то чтобы слышать.
—Из мошек наделали слонов, разрушивших все.
—Хорошая фраза, надо запомнить. А ты знаешь, Степа, эти мошки каждый день и у нас появляются.
—Я знаю,— в раздумье сказал Степан.— Особенно в последнюю неделю.
—Нет, ты не прав, Степа. Со мной стало сложнее, я тоже стала не только слушаться и идти за тобой, но и действовать, принимать решения. Не из-за этого сложнее стало? Но и ты меня пойми, ведь нельзя же одному тебе тащить наши отношения.
—Да, напринимали решений. Так, пошли, поищем, что дарить будем твоей маме.
—А мы разве не туда шли?
—Да туда, туда.
—Тебя напрягает этот разговор? Степ, скажи честно.
—Немного.
—Но он же все равно должен был когда-то состояться. Или я должна была еще подождать, пока бы ты не отозвал меня в укромный уголок, поднял бы в бессилии руки, грустно вздохнул... и гаркнул, как девятого: «Иди отсюда».
—Ниночка, успокойся, пожалуйста. Я такого не хочу.
—Но скажешь, у нас было что-то другое, кроме того, что ты провел меня по дороге, которую ты узнал с Катей?
—Было... Игра эта...
—И ты поэтому против нашей? Чтобы она, не дай Бог, не стала бы на одну ступеньку с нами? Да ты понимаешь, что она сейчас и так выше. Она впустила меня в качестве твоей любовницы в свою жизнь, она нам позволила жить в вашем доме. Она предлагает эту игру, потому что ее тоже плющит такое наше положение. Не только твое и мое, но и ее. Она думает, что сможет тут что-то найти. Да и... ты знаешь, что она мне сказала, что она в эту игру только с тобой уже играет больше года. Это она сказала, а не я, не ты. Да и я с нею играю два месяца уже. Понимаешь, я готовлюсь к одному, а спрашиваю у нее разрешения остаться, чтобы поговорить с тобой, потому что у меня язык не повернулся спросить честно, что как мы и хотели, попробовать там, в кабинете заняться сексом. Но ты у нее даже словами не спросил разрешения, только взглядом. Мол, разреши нам что-нибудь. Да берите, блин, все же и так тут ваше! Я так ее поняла. А потом, она дождалась, пока мы закончим, успокоимся, сварила кофе... мне, да и тебе тоже, как она думала, дала право жить здесь. Помнишь, она спросила, так я представляла картинку? Нет, конечно же, не так. Но девятого это уже было! Мы с минуту смотрели в глаза одна другой. Я думала, будет та же самая страшная боль у обеих. Ну, может, только у меня легче, потому как я разрешила бы себе это. Но, ты понимаешь, получилось у нас так естественно, так обыденно. Ты думаешь, она не заметила, как дрожали мои ноги, когда я шла к ней? Или как от меня несло сексом. Я же смогла только чуть успокоить их, когда села. Да, ладно. Я очень уважаю Катю. И честно скажу, я боюсь, что она найдет путь раньше нас.
—И что будет?
—Не знаю, что решит, то и будет.
—А ты знаешь, она наехала на меня, когда я сказал, что ты моя любовница. Она сказала, не оскорбляй Нину. Во-первых, ты ее подруга, а уже потом, так случайно оказалось, что ты любишь ее мужа.
—Ну вот, это еще одно доказательство, что она не сидит на месте, не отвоевывает по квадратному сантиметру право на секс и на территорию, чем мы с тобой занимаемся. Она ищет.
—Она говорила, ищет себя. Потому что возвращать меня или любовь, пока не видит смысла.
—И возвращая тебя с каждым днем все сильнее — бесится. Да, результат совсем не тот, что ей нужен. О, вспомнила. Игра-то должна была быть сразу на троих: ты должен был держать все под контролем. А то скажешь, что я тебя не предупреждала.
—Нин, давай потихоньку снижать этот накал. Ты выговорилась, или мне еще надо кое-что выслушать от тебя?
—Выговорилась, извини. Я очень переживаю, за все, что было эти два дня, а еще больше, что будет сейчас. Вот, понимаешь, я вроде бы сказала все самое важное тебе еще в пятницу. Но частично ты меня не услышал, частично я тебе сама не договорила. Но как я думала, что объявлять тебе о необходимости разговора втроем, до тех пор, как ты не поговорил с Катей, было преждевременно. О каком-то там переселении к вам, чтобы жить в вашей квартире, я посчитала это глупой Катиной шуткой. А вот потом все это выползло. И теперь бьет нас с тобой.
—Ты не знаешь, что сказать твоей маме?
—Знаю, почему же нет. Можно говорить все, за исключением того, что твоя жена с дочкой живут с нами. Скажи мне, Степ, ты действительно хочешь идти знакомиться?
—Мы с тобой решили, что нам это нужно.
Нина чуть не заплакала, неправильно все!
—Значит, я навязала, а ты вынужден был согласиться?
—Нина, я считаю, что это — принципиально. И не потому, что это придаст нашим отношениям дополнительный официальный статус. Но давай и я скажу, что тоже давно собираюсь, но раз пошел такой откровенный разговор, начну сначала. То, что вы с Катькой придумали, что это продлится максимум пять месяцев — ерунда. Это продлится минимум года два — два с половиной. Я все равно ее не брошу, пока она сама не сможет жить. Я знаю, что она может, но не сейчас. Что-то переключилось, и она теперь не одна — у нее есть Алина. Мы Алину сможем забрать — только в случае если Кати не будет с нами... на Земле. Это не муж, которого можно поменять при случае, это ребенок. Итак, ты готова к этому дурдому на целых два года?
—Что был позавчера — да, что вчера — сам же видишь — как с цепи сорвалась. Представляешь, я и не думала о такой перспективе. Но вполне вероятно, что мы же сможем найти оптимальное решение, и тогда все может быть.
—А кто, если не секрет, предложил вместе в постели оказаться?
—Катя.
—Понятно. Я и про это думал. Еще до того, как от тебя услышал. Мечта. Хотя, это же только мечта, соответственно, она не должна сбыться. И не может сбыться. Я себя отговорил сразу, а позавчера понял, что не хочу такого. Мне не хочется. Теперь по поводу наших всех решений и действий. Разговор на троих у нас не получился. Помнишь, я сам с собой поговорил, Катя сказала свое решение, я думал, что будет гораздо хуже. Она говорила, что у нее дикие условия для нас.
—А может для нее?
—О, как! Я об этом и не подумал. Эгоист... Но, не получился же разговор. Такой как сегодня — наш с тобой — тоже никуда не годится. Давай, я тебе еще признаюсь. Я пока не понял, что она хочет, поэтому боюсь ей сделать больно. Мы с тобой и так ее обидели. Я больше всего. Но, эта встреча с твоей мамой. Как тест для меня. Пусть будет так. Я хочу с нею познакомиться. А будем возвращаться, я тебе еще и скажу решение, что сейчас пришло. Кате мы его сообщим, как и обещали.
—Не хочешь пока сказать?— улыбнулась в первый раз сегодня Нина. Она поняла, что что-то очень меняется в их жизни, поэтому не зря был весь этот разговор, и пусть она даже сделала ему больно, но ведь было же нужно всем.— Скажи, конечную цель. Ну, какой ты ее видишь сегодня.
—Я хочу нормально, не дергаясь прожить эти тридцать месяцев, с тобой и Катей. Я тебе честно признаюсь, я не буду считать себя нормальным человеком, если ее сейчас брошу, ее с Алинкой. Что будет через полгода, я не знаю, но я хочу жить с тобой. И мы с тобой попробуем научиться жить при ней. Тем более, она не сильно же нам мешает?
—Мне иногда кажется, что она хочет даже нам помочь,— вздохнула Нина.— А мы с тобой бестолковимся.
—Как можем, так и бестолковимся,— улыбнулся Степа.
===========
По большому счету, визит хоть и был напряженным и для Степы, и для Нины, но был нужен обоим. Мама все хотела узнать, и когда они свадьбу планируют, и когда она внуков будет нянчить, и почему так неожиданно Нина переселилась. Нина, как могла, отбивалась от слишком неопределенных вопросов. А мама и про работу выспросила все и про Степиных родителей. Но Степа даже меньше переживал, тем более, ему понравилась мама Нины — Вера Александровна — живая, заводная, дотошная, почти как он сам.
Часа три они просидели за столом, мама показала альбом с детскими фотками Нины. Нина тем временем собирала самое необходимое, что ей было нужно в своем новом доме.
На прощание расцеловались, и молодые ушли. Время было еще рано — начало шестого. Хорошо, хоть сумка была небольшая, поэтому шли домой пешком. Нина все ждала, когда же Степан объявит результаты своего теста. Не дождавшись, спросила:
—Степа, ты обещал сказать мне что-то.
—У тебя больше прав жить в нашей квартире, чем у Кати.
Нина улыбнулась, кажется, это как раз то, чего она и ждала, но эта радость быстро прошла. Нина стала серьезной.
—Степа, вот этот критерий «больше» давай уберем. Хотя бы на полгода. У меня столько же прав жить с тобой, как и у нее. Да?
—Да. Я согласен.
—Спасибо, милый! Ты знаешь, как много это решает. И знаешь, ты и по поводу того, что втроем мы не научились говорить, давай научимся снова говорить хотя бы вдвоем. Закрытых тем больше нет. И если что-то выплывет, что мы вдруг утаили или не услышали... мы не загоняемся по этому поводу, а просто обсуждаем заново. Ага?
—Как я люблю общаться с умными людьми!— Степа чмокнул Нину в щеку, и на ушко шепнул.— А с такой умной, да еще и любимой. Это что-то.
—Ой, прям, мурашки по всему телу.
—Да, чтобы не забыть, теперь приоритет у желаний, а не у долга.
—Замечательно. И хорошо сказал — приоритет. Долг тоже есть, но приоритетнее — желания.
===========
Домой вернулись почти счастливые. Почему почти? Потому что это должна была как-то принять Катя. Ужинали вместе, тут же за столом Степа сообщил новые условия для Кати:
—Катя, я не буду ходить кругами. Я хотел бы сказать, что Нина здесь живет на полном на это основании, как и ты. Вы с нею на равных. Ты как к этому отнесешься?
—Два дня этого жду.
—Не против?
—Скажу по-другому: я два дня уже хочу, чтобы мы были с Ниной на равных.
—Ну и второе, может, это будет для тебя хуже или тяжелее, мы бы с Ниной хотели тебе предложить, что теперь существует приоритет желаний над долгом.
Нельзя сказать, что Катя слишком расстроилась, но Нине показалось, что она просчитала уже сотню разных вариантов, хотя все равно не показала своего отношения, только сказала:
—Тоже правильно. Желания всех троих, да?
—Да, конечно.
—Согласна.
Потом, Нина ушла разложить свои вещи, а Степа с Катей остались на кухне.
—Тебе Вера Александровна понравилась?— спросила Катя.
—Да, такая шустрая, такая все-хочу-знать. Еле отбились и чуть не прокололись. Но вроде бы все благополучно.
—Мне тоже она нравится. Я все думала, ну почему у некоторых такие хорошие родители бывают? А у нас, как в наказание.
—У тебя же тоже хорошие.
—Да знаю я. Говорю же, в детстве, особенно, когда обидишься,— улыбнулась Катя.
—Катя, мне Нина рассказала, про твое условие. И про ее роль, и про твои правила... Ты хочешь отыграться на ней? Отомстить?
—Под твоим контролем?— серьезно посмотрев на Степана, уточнила Катя.
—Да, я же не все время смогу контролировать.
—Ты не хочешь, чтобы мы в это играли?
—Не хочу. И прошу...
—Степа, ну какие дела?— улыбнулась Катя.— Да ладно. Это не принципиально. Тем более, приоритет желаний, над долгом. Я отказываюсь.
—Не понял, тебе уже не нужно?
—Может быть, и не нужно. Мне же хотелось только равенства добиться. Так что, не загоняйся. Я все и так получила.
—Спасибо, Кать. Но, что-то взамен ты для себя попросишь?
—Нет, я и так получила слишком много. Нина здесь живет, мы на равных, и желания приоритетны над долгом. Этого мне бы добиваться и добиваться. Ты сегодня с нею, насколько я поняла?
—Извини...
Катя нахмурилась...
—Если еще раз извинишься невпопад, мы с тобой в эту игру будем играть. Чтоб я больше такого не слышала!
—Ой, какая ты красивая, когда злишься!— улыбнулся Степан.— Иди сюда,— а когда Катя подошла чуть ближе, он захватил ее в свои объятия, крепко прижал к себе. И самое главное, он даже подумал, что если зайдет Нина, он не считает себя виноватым, даже перед нею. Это новое понимание свободы ему уже нравилось.
Да и вообще, вечер прошел прекрасно. И Алинка была веселая и довольная. Все распрощались на ночь хорошо, пожелав друг другу спокойной ночи. Молодые не сильно шумели, да и звукоизоляция хорошая — только у двери слышно. Катя почитала немного и уже собиралась вставать гасить свет, как в дверь постучали...
===========
А произошло вот что. Там в кабинете, этой импровизированной спальне Нины, все было замечательно: и поговорили, и секс был какой нужен. Уже было довольно поздно, как Нина вдруг вспомнила:
—Слушай, Степа, а Катя так и не сказала про свое условие тебе — нашу игру. Неужели забыла?
—Не сказала. Потому что я сам ей сказал.
—Ну и что?— Нина даже поднялась на локте, чтобы видеть его глаза.
—Ничего. Она отказалась, когда я попросил не начинать.
—Степа, тебе не стыдно?— Нина отвернулась, легла на спину и смотрела в потолок.
—Что случилось, Нин?
—Ничего не случилось. Не хочу.
—Что ты не хочешь?
—Ничего не хочу...
Степа подергал Нину за руку, та убрала ее и отвернулась.
—Нин, что ты?— Степа поднялся, и увидел, что Нина плачет.— Нин, что случилось? Объясни.
—Я пойду к Алинке спать,— Нина поднялась, начала искать трусики, халат.
—Пока не объяснишь, я тебя никуда не отпущу,— сказал Степан, захватив в свои объятия Нину, даже не дав ей всунуть вторую руку в рукав халата.
—Ну да, приоритет желаний. Вот тебе и новый принцип в действии. Есть твое желание или нежелание. На все остальное и на всех остальных тебе плевать. Хорошо, я тебе объявляю свое желание: завтра и дальше, я буду уговаривать Катю на эту игру. Потом я ее доиграю. Что будет дальше, я скажу, после того, как игра закончится. Я еще не решила.
—Нина, я же хотел как лучше для тебя, для меня. Я думал... Она же согласилась, она слова против не сказала.
Нина тихонько плакала. Ну что ему можно объяснить? Да и зачем это она будет объяснить? Он все равно не услышит, потому что слушать не хочет. Фигня это все!
Степа сам понимал, что надо было еще вечером сказать Нине, или хотя бы при ней говорить с Катей. Тогда сразу все и выяснилось бы. А когда уже так поздно, когда уже исправить ничего нельзя, надо договорить хоть с Ниной.
—Нин, может, присядешь, я тебя отпущу, если ты захочешь уйти, только давай поговорим сначала.
Нина, немного успокоившись, начала объяснять:
—Как ты не понимаешь? Она просила для себя нового опыта, чтобы ей только позволили его получить. Пусть это было взамен того, что я здесь живу, пусть это было как сделка, не важно. Я согласилась. Теперь мы приходим, ставим ей новые условия: ты, мол, подвинься, тут новая хозяйка появилась. И вообще, если тебе разрешат когда-нибудь побыть с твоим мужем, хотя бы раз в неделю, а то и в месяц, то ты еще должна радоваться и быть всю жизнь благодарна... Как она отказалась?
—Я попросил не начинать. Она согласилась. Хотя ты права, это же было ее желание, поэтому не считается.
—А если она еще решила, что я тебя уговорила, испугавшись.
—Она про это не спрашивала.
—Но могла подумать.
—Могла.
—О чем был раньше разговор, с чего он начался?
—Я сказал, что знаю ее условие. И спросил, может, она тебе решила отомстить, отыграться? Она спросила, мол, что, я не хочу, чтобы эта игра состоялась даже под моим контролем? Я ответил, что не хочу и прошу. Она сказала, что это уже не принципиально... и что желания важнее.
—Блин! Она же сказала, что твои желания — важнее! Для тебя! А ее желания можно свернуть и засунуть себе в задницу. Да?
—Выходит так. Я завтра извинюсь.
—Ладно. Я все равно не хочу тут спать. Я же на равных с Катей, и с моими желаниями будет то же самое. Я не буду тебя долго напрягать, после игры я уйду. Я предупреждала Катю об опасности резких движений. Но я не думала, что и тебя надо предупреждать.
—Она предупреждала. Нин, я исправлюсь. Прости. А может, она не спит? Пошли, посмотрим, я сегодня извинюсь.
—И уговоришь начать игру. Сам. Я же ей сказала, что согласна.
—Пошли, может, она еще не спит.
Нина наконец-то надела халат, застегнулась. Они вышли в коридор. В спальне еще, на их счастье, горел свет. Степа постучал в дверь, там долго не было ничего слышно. Постучал еще раз.
===========
—Да входи, кто там,— раздался Катин голос из-за двери.
В спальню вошел очень серьезный Степан, а следом за ним — заплаканная Нина. «Случилось у них что-то?»— спросила сама себя Катя, не вставая с постели.
—Кать, я прошу прощения за то, что отговорил тебя от игры.
«А, вот из-за чего они поругались. Ну и что?»— Катя только внимательно смотрела за выражением лиц обоих. Сама молчала, ждала предложений.
—Я принял это решение сам за всех. И ты была не права, сказав, что это не принципиально. Прости. Я прошу тебя, забудь этот разговор. Я согласен.
—Простила,— Катя смотрела на Нину, у той было так криво на душе. Наверное, ей так не нравился этот разговор. И что же она сама хочет?
—Катя, когда тебе будет удобно, ты можешь начать эту игру. Нина согласна начать ее даже сейчас.
«Ну, наконец-то, стала оживать. Значит, точно не просила»,— подумала Катя, а вслух сказала:
—Но я же хотела обсудить с тобой правила, штрафы.
—Я тебе доверяю,— сказал Степан. Он подумал, если для этого планировался весь вечер, то начинать в полночь обсуждать и корректировать все — было бы слишком грохотно.
—Нин, а ты чего молчишь?— спросила Катя.
—Я готова, госпожа,— сказала Нина и опустила голову, наверное, сказывалась тренировка.
—Степа, а что за спешка, я же спать хотела лечь?
—Меня Нина из-за этого хотела бросить. То есть, бросила уже. Я пытаюсь ее вернуть.
—Спасибо, Степа. Нина, стань на колени,— сказала Катя, будто совершенно ничего такого страшного она и не говорила. Нина только облегченно вздохнула, сразу же опустилась на колени. Катя чуть слышно сказала:— Иди сюда.
Нина не поднялась, просто подползла к кровати, поцеловала протянутую ей руку, и только чуть подняла глаза, чтобы высказать Кате свою благодарность. Катя потрепала Нину по щеке, забралась ей в волосы, и пока там их ерошила, Нина тяжело задышала, пыталась подстроиться под ритм, а из глаз текли слезы.
—Ты хорошая и умная девочка,— сказала Катя.— Но ты не можешь с ним расстаться, тем более, сегодня. Знаешь, ты не плачь. Завтра мы начнем по-настоящему, и без этого секса. Это я просто проверяла,— Катя резко убрала руку, что Нина даже покачнулась.— А сейчас идите к себе, вы же хотели быть вдвоем, вот и будете. А я спать собиралась давно.
Нина все стояла на коленях перед Катиной кроватью, она не хотела возвращаться в свою постель. Она только подняла взгляд, может, оставят? Нет. Катя только подмигнула ободряюще, еще раз коснулась тыльной стороной ладони щеки Нины, и сказала:
—Иди, солнышко. До завтра.
—Спокойной ночи, Госпожа,— Нина поднялась с колен, с сожалением посмотрела на Катю, вздохнула и пошла к выходу.
—Спокойной ночи, Катя,— сказал Степа пошел за Ниной.
—Свет выключите, чтобы мне не вставать,— попросила Катя, а сама наблюдала, кто же поведется на приказ, потому как Нина уже прошла двери, а Степа еще не дошел. И обе руки одновременно легли на кнопку выключателя. И уже из темноты Катин голос для обоих прозвучал чуть ли не зловеще:— Вам спокойной ночи.
===========
Нина пришла в свою комнату, села на кровать, еще находясь под впечатлением всего того, что творилось в Катиной спальне. Степа сел рядом.
—Ты довольна?— спросил Степан.
—Да. И жаль, что секса больше не будет, — Нина вздохнула, она начинала загоняться в свою роль. А в новой роли ей было приказано быть сегодня со Степой.— Хотя, почему не будет. У меня же есть ты.
—Ты меня простила?
—Да. Ты же исправил все. И я обещала Кате, что за одну ошибку не буду растирать человека в порошок. Ты до сих пор считаешь, что мы не правы?
—Уже не считаю, хотя, когда наблюдал за вами, подумал, а не лишний ли я здесь? Вам так хорошо вдвоем.
—Степа, не выдумывай. А можно я свое желание выскажу?
—Да можно, конечно.
—Заставь меня что-нибудь такое сделать. Я уже вхожу в роль.
—Ну-ну. А то еще когда мне дадут с тобой побыть.
—Ты думаешь, это так надолго затянется.
—Но за сутки же не закончится. Тебе же нравится эта роль крепостной девочки-служанки.
—Нравится. Скажи, какая у меня классная Госпожа!
|
