Пусть каждый умеет идти своим путëм.
Если позволить другому жить так, как он может и хочет, то не пытаешься переделать ни его самого, ни его неправильные поступки не осуждаешь, тем более, не наезжаешь за них. Конечно, Миша узнал, с кем провела Алëнка те страшных четыре ночи. Конечно, он сразу догадывался, но доказательств у него не было. Да и сама Алëнка долго мутила, но это еë право. Но где-то в середине февраля она, как само собой разумеющееся, сказала:
— Вторая сторона никогда не была против. Короче, можно я тебе скажу?
— Да говори уже, что ж ты себя так мучаешь. Не побегу — не переживай.
— Я так и думал. А что ж ты мне плела про девушку?
Алëнка строго взглянула на Мишу. Иногда, особенно, как сейчас, его замечания бесили еë. Она несколько раз громко выдохнула через нос и уже спокойно продолжила:
— Так девушка тоже была. Но только последние сутки — Вера. Она сейчас вместе с Игорем живëт.
— Мне, да, — Алëнка прижалась к Мишиной груди. — Ты меня простишь?
— Это мне надо, чтобы у тебя не было камня за пазухой... по этому поводу.
— Считай, что уже нет. Интересно, как он в глаза смотреть будет? Как и раньше?
— Конечно. Он знает о том, что я тебе расскажу сегодня... Давай, я уточню все нюансы, что может, не рассказала, или сказала не так. Мы сбежали из города и были в Яре. Помнишь, ты ему звонил после моего звонка? Я была рядом. Ну, и почти всë время говорили, а потом спали вместе. В ту ночь и договорились до шогендо, где не будет удовольствия, а будет только боль. Остальное, я тебе уже всë рассказывала, хотя, если бы сказала про холодный душ, ты бы сразу всë понял... Я дома пробовала... сама... потом еле согрелась.
— Это продавщица из секс-шопа. Мне надо было разбавить кем-то нашу тесную компанию, поэтому и пригласила первую встречную. Тем более, я хотела вернуться к тебе. Но это было почти невозможно, если бы мы ещë сутки провели вдвоëм.
— Вера сама попросилась пройти через шогендо — так достала эта еë жизнь. Кстати, она ещë раз его прошла... через неделю, со своей подружкой. Ира — тоже хорошая девочка. Правда, они мне не дают ей помогать, но, может, и к лучшему. Как вся инициация была на разговорах, так и помощь должна быть такой же.
— Знает. Так, что я ещë забыла? Он мне денег дал... много, но если бы у меня были в тот момент — всë могла бы отдать. Поэтому, я не отказалась.
— Ладно, это немного, судя по твоей заначке, — улыбнулся Миша. — А кто от меня требовал секса по необходимости?
— Я, — без зазрения совести призналась Алëнка, — для компенсации. Я тебе изменила, ты бы мне изменил. Уговорить Веру не составляет труда. Игоря? Не знаю... Но он бы мне не отказал...
— Не совсем, — вздохнула Алëнка. — Миш, ты считаешь меня виноватой перед тобой?
— Жаль, я сейчас готова искупить. Представляешь, ты берëшь ремень, заставляешь меня просить прощения, порешь как сидорову козу, ставишь в угол на колени, а утром — прощаешь, — закатывая глазки, мечтательно говорила Алëнка. — Класс я придумала?
— Ой, какой ты есть... скучный. А хоть как-то хотела с тобой в садо-мазо поиграть. Ладно, как захочешь, или я провинюсь... сделаешь?
На том и успокоились. И даже через полмесяца к разговору об Игоре не возвращались. Были более важные проблемы — контракты, да не один, и по большому счëту всë шло нормально, без особых отклонений. Кредит дали, несмотря на то, что были приняты глобальные приготовления. Но для банка главное — бумаги. Но через вексельную схему, через показ чужих складов со «своими» бумагами, кредитный комитет дал положительное заключение по договору, и уже можно было вернуть основную часть долга, если бы только не пункт договора, запрещающий делать это ранее месяца. К тому же, Лена только обсуждала варианты, реального ещë ничего не было. К мартовским праздникам просила вытащить тысяч 20-25, чтобы можно было начинать разговаривать конкретно. Как она считала, 40-50 тысяч вполне бы хватило, чтобы оформить квартиру в собственность, а остальное понадобится на ремонт, на обстановку. Значит, получили отсрочку минимум на две недели. А двадцать пять тысяч это, вообще, не проблема.
Алëнка занималась PR-компанией. Подогнал ей, всë-таки, Игорь Иванович хорошего заказчика. Поэтому Алëнка с трудом совмещала руководство проектом, с тем, что писала статьи в газеты, по паре страниц в день для своей книги и по одной главе учебника по бухучëту за три дня, а ещë учиться приходилось. На последнее — времени почти не хватало, успевала только забежать на кафедру на свою или бухучëта, или чтобы встретиться со своим подшефным — Вовкой. Илья как понял, что придëтся работать, сразу отошëл. Вообще, Алëнка загружала себя по полной, иногда так сильно, что времени на личную жизнь не оставалось. Приходилось обходиться быстрым сексом, чтобы не сильно отвлекаться.
Алëнка входила во вкус — ей нравилось руководить. Когда от еë решений, какими бы неправильными они не казались с первого взгляда, зависело, что сделают именно так, как она сказала, и потом все, начиная от заказчиков до исполнителей, будут еë хвалить. Но не сама похвала была важна для Алëнки, главное, она могла так поставить задачу, что выполнить еë не так было нельзя. Короче, за месяц она не заработала все пять тысяч, но около трëх — удалось. Это вместе со всеми зарплатами, со всеми гонорарами. По большому счëту, она рассчитывала на большее, но, увы. Один заказ — он и есть один — много с него не срубишь, даже на таких льготных условиях, как с Игорем.
Дневник Иры
Выходные теперь у нас редко. На моë место ещë хоть какие-то кандидатки приходят посмотреть. На Верино — ещë одна была и не пришла больше. Мне подняли зарплату, аж на тысячу до четырех с половиной, но даже на таких условиях, желающих на моë место мало. Кто же на такую работу пойдëт, кроме меня? Хотя я работала и за меньшие деньги... Мне дали один выходной день через десять дней, вовремя — второй раз дочитывала книгу. Позвонила Олегу. И так обрадовалась, что ему сегодня некогда — сама удивилась. Но очень хотелось сходить к Вере поговорить и обсудить. И весь день мы только этим и занимались. Домой приехала поздно вечером. Зато в голове теперь был полный порядок. По крайней мере, было достаточно много умных мыслей, на которых можно строить всю систему, как на скелете.
Я человек, не биоробот, и не одомашненный примат.
Я думающая, доказывать что-либо кому-либо смысла большого нет.
Я убрала самооценку. Совсем. За ненадобностью!
Знаю, чего хочу. Учиться! Всегда, всему, везде.
Программировать свой тоннель реальности буду сама!
Я спокойна, свободна, ищу себя...
Можно было бы ещë написать, но не формулируется в словах это ощущение, когда ты каждый день, как ребëнок, воспринимаешь всë с удивлением, будто в первый раз. Ведь это и есть всë в первый... И даже если это не повторится никогда, то ты же это видела, и пока ты жива, это твоë видение живо.
И ещë меньше страхов, ограничений, запретов. Потому, как я поняла, что совсем избавиться можно только от узнанных, названных внутренних врагов, а столько ещë таких, которые ждут не дождутся своей очереди. Да, кстати, я бросила курить. Стыдно стало за свою маленькость. Причëм, бросила как-то так легко, будто и не курила совсем.
==========
Может, на этом пора заканчивать этот дневник. Пришла на моë место девочка. И теперь чаще за компом она, а я делаю вид, что еë учу, но я уже не здесь. Дня четыре осталось — Анна Владимировна попросила. Ладно, пока изучаю биороботов и одомашненных приматов — покупателей. Я вижу в них людей, а они сами — нет. Это самое интересное, чем приходится заниматься. С мамой больше не ругаюсь, не из-за чего. Олег бегает от меня, вот рассчитаюсь, ещë раз встречусь — надо ему в глаза посмотреть. Выходит, испугала я его, всë-таки. Если это так и есть — брошу.
Снова читаю Уилсона, другие книги, попроще. «Психология эволюции» — непревзойдëнная. Может, устроиться в книжный магазин? Хотя бы продавцом. Подход у меня новый, а возиться с книгами и, тем более, их читать, мне нравится. Может, найду, себя в этом? Раз люди читают, значит — ищут, и не только разнообразия в сексе, как здешние покупатели, но и что-то для души. Психология. Надо бы Игоря расспросить о его библиотеке, тем более, память у меня хорошая, и можно спокойно идти устраиваться. А там, посмотрим, что из этого выйдет. Вот и буду учиться, учить, распространять информацию, сокращать пропасть между обезьяной и Сверхчеловеком.
Кстати, а мысль-то неплохая!
==========
Странно, за три дня ни одной фразы в дневнике — была занята работой продавца. Как интересно получилось: за эту неделю у меня среди всех — самые лучшие показатели. Я могу разговорить любого покупателя, а если он заговорил со мной, он без покупки не уйдëт. Анна Владимировна, так как не нашла никого на место Веры, предложила мне работу администратора зала, с повышением зарплаты в два раза, по сравнению с тем, что было раньше. То есть, до 7 тысяч, а я отказалась. Я спросила только ещë раз, зачем, вообще, этот магазин ей нужен? Но она так и не ответила на мой вопрос. Юлила-юлила, но так и не сказала, за чей счëт покрываются его убытки. На том и расстались, она подписала моë заявление и расчëт.
Я вспомнила, что ей обещала, точнее, она попросила... разрешения прочитать. Когда ещë появится такая возможность. Начинаю печатать, чтобы дать ознакомиться с опытом.
==========
Самое главное, что перед печатью я только вставила номера страниц, чтобы нельзя было перепутать их порядок, а о содержании даже не подумала. Но когда увидела... случайно, что я хочу ей показать, особенно первые страницы моего дневника — ужаснулась в душе... и спокойно отдала ей весь текст. Пусть читает, может пригодится.
А после этого случилось непонятное. Я выгнала кассиршу из-за компа, нужно допечатать. Пишу.
Анна вышла из кабинета и, проходя мимо меня, кивнула, приглашая за собой. А куда же ещë? В садо-мазо отдел. Там, мимолëтно взглянув на камеры видеонаблюдения, она взяла хлыст, протянула мне, стащила трусы с колготками, задрала юбку, опустилась на колени.
— Надо бить? — спросила я.
— Надо! Пожалуйста!
Я рассекла хлыстом воздух, она от неожиданности вздрогнула, но не дождалась боли и с недоумением посмотрела на меня. Мне пришлось провести хлыстом по еë не маленькой холëной заднице. Анна задрожала, как в предвкушении оргазма... И у меня вдруг мелькнула мысль: «Да, не хочу я еë бить. И не буду! — подумала я, а себя спросила: — Но как я еë остановлю?»
— Ну-ка, встала и оделась! Быстро! — приказала я ей... и это мне далось так легко, что я диву далась. Я могу командовать? Вот так, без причины... над своей начальницей, но она сама ушла в подчинëнное положение, даже навязала мне это.
Она медленно поднялась, несколько очень долгих секунд постояла передо мной, и тяжело вздохнув, натянула трусы, а потом и колготки, юбку опустила.
— Почему? — спросила она, еле сумев поднять глаза.
— Я не хочу...
— Почему? Я же готова...
— Знаю. Но к чему ты готова? Получить наказание ради удовольствия?
— Наверное... — опустив глаза долу, сказала Аня.
— Давай так... по-честному. Я — мазохистка, то есть могу получить удовольствие от наказания. Ты, кажется, тоже. Когда я писала ту часть, на которой ты завелась, я реально хотела получить удовольствие... получается, и ты тоже. Но если ты хочешь, ты можешь проверить. Ты меня бить будешь?
— Я не хочу...
— Понимаю. Я тоже не очень хотела, но пришлось... с Верой, ты же знаешь.
— Знаю. Так ты думаешь, мне это не поможет?
— Ты это удовольствие можешь получить, но не со мной. С кем не знаю. Пройти шогендо — просветление от боли — не получится. Я не верю, ты не готова к этому.
— Почему это я не готова? — спросила Аня.
— А сейчас проверим, — с этими словами я стянула с себя брюки с трусами... подняла руки вверх, перед этим вручив ей в руки хлыст. Она вздрогнула, как Люба тогда... — Бей, пока не надоест. Хотя это без разницы... что меня бить, что эту стойку, — я глазами показала на стойку с хлыстами.
Она в бешенстве... или на эмоциях, раз десять ударила хлыстом по стойке, сказала:
— Ты права, пошли в кабинет, — сказала Аня и протянула мне хлыст, который я сразу взяла, и натянув брюки, пошла следом за ней. Мне было совершенно всë равно, что я иду за Аней по залу, хлопая хлыстом по своей ноге, на виду у всех.
В своëм кабинете Анна Владимировна села в своë кресло. Тут ей вернулся обычный вид и повадки начальницы. Наконец-то! Но еë слова меня разочаровали...
— Если бы ты смогла меня выпороть... может, я бы сама попросила тебя остаться? Я не хочу, чтобы ты уходила, — и слëзы сами собой потекли по еë щекам.
А еë слëзы меня совершенно разочаровали... Я, может быть, в очередной раз разочаровалась в ней. И даже пожалела, что не выпорола эту лохушку... может, и была бы польза от этого. Сама не знаю какая, но шанс был бы... Но поезд ушëл.
— Нет, не было бы такого шанса... И бить тебя я не буду, и уйду, всë равно.
— Да, знаю я это. И даже поняла, что надо было сразу тебя расспрашивать... обо всëм и надо было признать тебя равной. А если я тебе скажу, зачем этот магазин? — Анна ждала, чтобы я хоть как-то отреагировала. Но я молчала, поэтому она сама продолжила: — У меня есть любовник. Этот магазин ему нужен для обеспечения его кредитов, и можно немного отмыть денег. Я сама не знаю точно, прости.
— Но я тебе не нужна.
— А мне кто поможет?
— Только ты сама.
— Ты давным-давно написала в своих заметках истинную правду обо мне... реальное подвешенное состояние: не жена! Даже любовница никакая... и с работой — полная фигня. И решать мне надо самой, как бы трудно это ни было для меня. Ты мне подскажешь, а?
— Я только посоветовать могу, не больше.
— И что посоветуешь? Мне же... совсем плохо. Ведь только из-за этого я хотела...
— Ты всë можешь, — сказала я, совсем еë не слушая. — Главное, определиться с тем, что тебе нужно. И сделать!
— Я давно запуталась, а сегодня ты вообще доломала... своим текстом, и я подумала, что сможешь пройти дальше. Ты прости меня...
Ой, я совсем забыла о нашей иерархии, поэтому снова перешла «на Вы»
— Это Вы меня простите, Анна Владимировна.
Она вытерла слëзы, сказала:
— Спасибо, тебе Ира. Ты, правда, стала... Короче, тебе мало здесь простора. Я поняла, и отпущу тебя. Я тебе буду звонить, можно?
— Мне, Вере, Алëнке, — я написала номер мобильника Алëнки. — Ей, конечно, и я сама боюсь звонить, но Вы ей только скажите, что это я Вам еë телефон дала.
— А я думала, что ты сможешь, даже если не буду уговаривать.
— Я всë могу. Вообще, всë могу! Но это было бы лишнее. Ань... а ты меня сегодня уволишь?
— Да, конечно.
— И зарплату дашь?
— Конечно... что ты ещë придумала?
— Сюрприз... хочу сделать. Можно?
— Для меня??? Ира... я не знаю... стоит ли?
— Для тебя. Стоит! Я не могу по-другому.
— Хорошо. Я отдам тебе сегодня зарплату, даже если в кассе не хватит — свои добавлю.
— Спасибо!
Через полчаса я получила расчëтные, вернулась к кассе, выбила хлыст и подарочный пакет.. и пришла к Ане.
— У меня для тебя подарок. Прими его пожалуйста, и примени его... или выбрось, — я взяла со стола хлыст, положила его в пакет вместе с чеком и протянула Ане... Она смутилась, стушевалась, сказала:
— Спасибо! — она помолчала недолго и уточнила: — Значит, ты захотела меня унизить?
— Да, наверное, но ты же сама этого очень хотела... Извини.
— За что ты извиняешься? За меня? — возмутилась Аня.
— Да... Можно я не буду говорить, что я о тебе думаю?
— Говори! Ну, пожалуйста...
— Более редкостной дуры в жизни я не видела ещë, если не считать себя. Но я исправляюсь. И тебе советую... как можно быстрее.
— Я понимаю, о чëм ты говоришь. Спасибо! Твои слова уменьшили степень моего унижения... А порки я всë равно добилась или добьюсь.
— Но без меня, — сказала я.
— Но ему теперь не отвертеться... значит, будет он.
— У тебя много ненужной ответственности? Твой любовник сможет тебя выпороть или ты его? Выбирай по такому критерию: что для тебя страшнее.
— Значит, пусть он... меня бьëт. Он тоже слабоват, значит, садист, — Аня вздохнула. И вдруг спросила: — Ты не будешь против, если я ему покажу твой текст?
— Даже если ты не поделишься его реакцией — не возражаю. А тебе можно начинать новую жизнь в любой день. Ты мне позванивай... пожалуйста.
Вот такой разговор состоялся. Ну и ладно, завтра я буду совершенно свободна.
Позвонила Олегу, набивалась в гости, он сказал, что сегодня невозможно занят. Так как он сильно сопротивлялся, то ничего другого говорить не стала, но кое-что придумалось.
Сейчас перепишу этот файл на пару дискет, чтобы не потерять содержание, затру здесь, на компе, свой файл, и побегу за вином и тортом — надо уйти по-человечески.
Всë! Закончила. Продолжение будет на бумаге.
==========
Единственное, о чëм можно сожалеть, что у меня дома нет компа. Пришлось купить блокнот. Вот теперь пишу здесь. Днëм я была у Олега. Мне понравилось, как я появилась у него. Утром встала, чуть подкрасилась, и поехала к нему, пока он не сбежал на похороны. Стоя на его площадке, набрала номер его мобильника, разбудила. Он спросонья не сразу понял, где я, пока не позвонила в дверь, и не сказала:
— Слышь, звонят. Иди, открывай... это я.
Как прикольно он смотрелся с трубкой у уха, в одних трусах, заспанный. Я не дала ему времени на размышления и через пару минут голая залезала к нему в постель. Он, бедный, забился в уголок. Как я ни ластилась, как только ни пыталась, чтобы он чуть-чуть расслабился. Но добилась только сетования, что сегодня у него работа есть и днëм.
— Ничего, как позвонят, через пять минут и пойдëм. Олежка, я в прошлый раз, признаюсь, перегнула палку, но в ту ночь мне очень хотелось секса. А сегодня, давай продолжим. Как ты хочешь? Может, музыку твою поставить?
— Ну еë... Она у меня вот уже где, — сказал Олег, похлопав себя по шее.
Я потихоньку вползала в его объятия. Он позволил мне лечь на плечо, обнял одной рукой, вторую пропустил под меня. Так пролежали почти час, я иногда гладила его, иногда пыталась сделать вид, что засыпаю. В общем, когда я была полностью готова, он переполз на меня, сделал вид, что ему хочется так же, как и мне. Я успела надеть презерватив, а дальше... Ему даже помогать не пришлось — всë закончилось, и довольно быстро. Сказать, что он получил наслаждение... я не видела, не почувствовала. Я сама? А про меня и куры не гавкают, я даже не завелась, как следует, когда он кончил. Мы ещë полежали минут тридцать. Я попросила меня поцеловать... внизу. Он и не хотел, и доставил мне неприятные ощущения своей небритой физиономией. Кстати, а почему я в прошлый раз не заметила, что он был не брит? В конце концов, когда он возбудился, снова с моей же помощью, я разместилась сверху, но и так не получилось. Лëгкие приятные ощущения — это максимум, или я не того хотела, или не получилось ничего. А, в принципе, чего я хотела? Ну, нет у него желания, а у меня есть только желание отдаться.
До двух часов дня ему так никто и не позвонил, значит, соврал, зараза. Зато, я так прикольно себя чувствовала, когда обедали. Он надел трусы, а я голая расхаживала по квартире, думая так его завести. Завести-то завела, но больших результатов и это не дало. Недополучив с ним, я решилась получить то, что мне надо, сама, при нëм — от руки. Я просто смотрела ему в глаза и ласкала себя. Как он смотрел!!! То мне в глаза, то на мою руку, и что она делала. Только таким способом я смогла получить хоть какую-то разрядку.
А через несколько минут я ушла, чмокнув его на прощание, но с полной уверенностью, что к нему я больше не приду, и к себе не позову. «Кончил, не кончил — три минуты». Всë, этот этап завершëн. Хоть я и сказала ему: «До свидания», но это для меня самой прозвучало, как «Прощай».
Я пешком брела по зимнему городу и думала, какой мне нужен мужчина. Нужен какой-то, но не Олег. С Олегом навсегда закончено — с меня хватит! Если в следующий раз попросится, пусть приходит ко мне, а я его изнасилую, как обещала. Кажется, именно этого нам и не хватило сегодня.
Позвонила Вере... но она была занята. Позвонила Алëнке абсолютно наугад, а вдруг? Она сказала: «Приезжай!» Я чуть ли не бегом на маршрутку и быстро-быстро доехала на Заставу, там, как по чутью, нашла еë дом, и через несколько минут мы сидели на еë кухне пили чай. Я невольно сравнивала, как живут Вера с Игорем и как Алëнка с Мишей. Если квартира Игоря была больше похожа на библиотеку, то в Алëнкиной квартире я нашла не больше десятка книг. И то, это были в основном еë учебники. Ну... студентка, что с неë взять? Зато, она показала, как можно пользоваться Интернетом. И почему ей не нужны книги, у неë всë под рукой, и гораздо быстрее всë находится, даже нужные страницы.
Пока она мне показывала всë, что есть в Интернете, я поняла, зачем сюда пришла: мне не с кем поговорить... на тему... секса. Начало было положено этим откровенным беседам ещë с Игорем, а тут я пошла ещë дальше. Рассказала всë, начиная от того, как меня Игорь с Верой довели до полной отключки, как было с мужем и Олегом, и как я реализовывала новые знания на практике в прошлый раз и сегодня.
— Ну и что ты хочешь? — спросила Алëнка серьëзно, дослушав мою исповедь.
— Я не знаю. По большому счëту, мне надо искать себе кого-то. Потому что с Олегом всë закончилось. Но я сама ещë не представляю, кто мне нужен.
— Поэтому и не ищи специально. Как только будет желание, как необходимость, тогда он сам найдëтся.
— Желание, как необходимость? — удивилась я.
— Да, это же твоя формулировка. Ты не помнишь, что ли? Сама мне рассказывала.
— Вспомнила. Кстати, сейчас есть одна необходимость... работа. Я со вчерашнего дня безработная.
— И ты не знаешь, чем заняться?
— Знаю, — улыбнулась я. — Завтра пойду по книжным магазинам, поспрашиваю.
— Да, лучше идти по знакомым дорогам. И снова кассиром?
— Нет, я хочу продавать книги про душу, еë поиски, пути еë познания.
— Не знаю, не знаю... — задумчиво сказала Алëнка. — Я сама не думала об этом, но, наверное, необходимо. Иногда приходишь в магазин, а спросить не у кого. Попробуй, а как понадобится хороший покупатель, ты только позови — сделаем тебе выручку. Интернет — Интернетом, а книги тоже нужны бывают. Они ведь бумажные, и можно даже полистать. Знаешь, Ириш, ты с Игорем Ивановичем проконсультируйся, он так много знает, как раз по нужной тематике, и только после этого иди устраиваться.
— Я как раз это и хотела с Игорем посоветоваться. Ты тоже видела его библиотеку? Тем более, он всë это читал.
— И у него на всë свой взгляд, довольно-таки нестандартный.
— Да, я это слышала, когда была у них. И даже не знаю, кто мне больше помог. Он или Вера? — я задумалась ненадолго, а потом вдруг продолжила: — Как же ей повезло, что они нашли друг друга... с твоей помощью. Она так хорошо о тебе отзывается.
— Влюблена до сих пор?
— По-моему, да. И я тоже... с первого взгляда. Я не знаю... но с того вечера я — ТВОЯ, навсегда, — но увидев, как Алëнка состроила недовольную гримасу, поправилась: — Извини... мне больше не с кем поговорить на эту тему. Тем более, это табу у меня Вера сняла.
— И это с обеими невозможно, да? — и хотя Алëнка задала вопрос, для меня это прозвучало, как категорический отказ... даже от обсуждения этой темы. Но это меня не остановило, я же хотела... и не только продолжить этот разговор:
— Да, знаю я, особенно, с Верой. А с тобой... я хоть сейчас готова. Ты только разреши себе, а меня даже просить не надо. Только позволь...
— А ещë скажи, что у нас вектор.
— Это тебе Вера сказала? — удивилась я.
— Да нет, она сказала, что ты родилась в год Лошади, поэтому всë стало на места.
— А знаешь, у меня с Верой нет даже возможности, там уже перебор, — я такое ляпнула? Поэтому решила поправиться: — Блин, какую я хрень несу. Будто, я вправду хочу секс с девушкой попробовать, — но дальше ещë страшнее продолжила: — Да... я так сказала. Да, я хочу! Тебя, очень!!! — опустив глаза к полу, стояла я.
— Так ты уже всë попробовала, или я не так поняла? — Алëнка будто не услышала мои последние фразы.
— Да, я пробовала всë с нею... заставила еë, но я не хочу еë заставлять.
— Понимаю.
— Знаешь, я что подумала, в тот день, когда мы с тобой познакомились, я столько раз насиловала Веру, сама всë провоцировала, и всë это было только для меня, и именно поэтому на следующий день она так плохо рассталась со мной. Вообще, я давно поняла, что ни с Верой, ни с Игорем мне больше ничего не светит.
— Ира, о том, что ты с ними не будешь никогда, я знаю. А со мной тоже нельзя...
— Я тебе не нравлюсь?
— Нравишься... Но тут свои заморочки. Я, честно тебе признаюсь, с девушками я не была, и пока не хочу. Как ты говоришь, табу давно снято, но есть личный запрет. И я живу с Мишей. Хоть у нас сейчас ничего не получается, и руки опускаются раза три в день, но если я его брошу, тогда всë может быть... Давай прекратим этот разговор!
— Не могу... прости. Алëна, я не претендую ни на что. Просто, как вспомню нашу первую встречу, тебя, такую независимую и сильную... и если бы ты мне только позволила, мне уже ничего больше и не надо. Хотя бы... секс ради секса.
— Ир, давай я тебе пообещаю, что первой девушкой, если я на это хоть когда-то решусь, у меня будешь ты.
— Спасибо! — я чуть ли не бросилась еë целовать... но одумалась и уже спокойно сказала: — Знаешь, мы поговорили, и будто всë свершилось.
— Неужели, тебе так хочется?
— Очень. До скрежета зубов... Я — твоя! Я себя неполноценной ощущаю себя без этого, а некоторые всю жизнь живут так.
— Иришка, девочка моя, давай оставим этот разговор.
— Давай, — я поняла, что этот разговор Алëнке в тягость. И желание секса прошло так быстро, как и появилось. — Вижу, я тебя этим напрягаю. Может, пойду я?
— Пошли, провожу. Я только оденусь.
— Алëн, а скажи, почему мне всë время хочется тебя «на Вы» называть?
— Это самое страшное — неравенство. Его... что ты чувствуешь, что Вера. Но я не страшная и не взрослая, и на шесть лет тебя младше. Но тут и вектор... и мои приставания к тебе... извини, не надо было этого делать. И мне не хочется быть взрослой для тебя. Я придумала ещë условие: если у тебя это желание не пропадëт «на Вы» меня называть, то самый простой секс между нами невозможен, — улыбнулась Алëнка.
— Адекватное общение возможно только между равными.
— Как и любовь. Всë ты правильно понимаешь.
— Спасибо! — согласилась я... а сама поняла, что Уилсона Алëнка тоже читала!
Она проводила меня до остановки, пожелала успехов в трудоустройстве, посадила в маршрутку. А я приехала домой и пишу всë это. И мне даже не стыдно за это. И даже если кто-то прочитает, я за все свои слова отвечаю.
==========
Весь день ходила по книжным магазинам. А специалистов-то нет, как заметила Алëнка, но и я не специалист... Надо идти к Игорю. Но до выходных просто ходила по магазинам: три часа в одном, три в другом. Читала, там же узнавала, что нигде продавцы не нужны, зато придумала, как могу устроиться в любой.
На выходные сходила к ним. Заранее предупредила, что мне нужно поговорить, и о чëм — тоже сказала. Тут нет смысла переписывать, о чëм говорили — об Игоревой библиотеке. Он брал с полки книгу и рассказывал, что хорошего в ней он нашëл для себя, что в ней есть интересного. Прошлись по всем полкам. Я двое суток провела у них. Даже на ночь осталась, сказала, что меня можно положить голой без одеяла на полу. Кстати, я как-то обещала подарить диск со своими фотками Алëнке... и Вере с Игорем. И этот диск мы сделали! Часть пошла с той фотосессии, но и я нафоткалась ещë на целый диск: и стриптиз, и в ванной, и в постели, и... просто, супер-супер-развратные — за что сильно переживала, пока не посмотрела, что получилось. Но эти фотки мне очень понравились. Жаль, всë-таки, что нет дома компа. И я ещë снимала Веру... тоже на диск для Алëнки.
Выходные дни не пропали зря.
В понедельник пришла в «Книжный мир семьи» и прямиком к директору, хорошо, что им оказалась женщина. Долго еë уговаривать не пришлось. Объяснила, что и как я могу продавать. Рассказала, что покупатель, если заговорил с продавцом, должен уйти с покупкой. Даже продемонстрировала на примере, как лично еë уговорить, что эта книга... именно вот та, что находится здесь — у них на полке, как раз ей необходима. В итоге, меня взяли на работу с трëхмесячным испытательным сроком на зарплату три тысячи. Ну, нет у них мест! А я согласилась, и работаю. Нравится... жутко нравится! Учусь! Покупатели всякие бывают: одних приходится просвещать, другие просвещают меня. Интересно, очень! Сама вижу, что у меня получается. Директриса тоже это видит, но в штате нет вакансий, и в декрет никто уходить не собирается. Я думаю, что делать с работой.
==========
Ко мне заходила Алëнка, хорошо, что предупредила заранее. Я подарила ей свой диск, а она набрала литературы, купила всë, что я посоветовала. В беседе с ней я поняла, что приношу магазину прибыль, которая окупает мою зарплату с лихвой. Пока нет покупателей — сама смотрю книги, изучаю то, что продаю, с психологии перешла на эзотерику — очень интересная отрасль. С девочками по работе поначалу были напряги, но сейчас смотрят с уважением, даже спрашивают иногда что-то. Кажется, надо открывать свой магазин. Думаю все вечера, составляю бизнес-план.
