|
|
Мрак... Матерь... Смерть... созвучное единстве,
Здесь рокот внутренних пещер,
там свист серпа в разрывах материнства: —
из мрака — смерч, гуденье дремных сфер.
Из всех узлов и вязей жизни — узел
сыновности и материнства — он
теснее всех и туже напряжен:
дверь к бытию водитель жизни сузил.
Я узами твоих кроки томим,
а ты, о мать, — найду ль для чувства слово? ,-
Ты каждый день меня рождаешь снова
и мучима рождением моим.
Кто нас связал и бросил в мир слепыми?
Какие судьбы нами расплелись?
Как неотступно требуешь ты: «Имя
свое скажи мне! кто ты? назовись».
Не помню имени... но знай: не весь я
рожден тобой, и есть иная часть,
и судеб золотые равновесья
блюдет вершительная власть.
Свобода и любовь в душе неразделимы,
но нет любви, не налагавшей уз...
Тягло земли — двух смертных тел союз...
Как вихри мы сквозь вечности гонимы.
Кто возлюбил другого для себя,
плоть возжелав для плоти без возврата,
тому в свершении расплата:
чрез нас родятся те, кого, любя,
связали мы желаньем неотступным.
Двойным огнем ты очищалась, мать, —
свершая все, что смела пожелать,
ты вознесла в слиянье целокупном
в себе самой возлюбленную плоть:
Но как прилив сменяется отливом,
так с этих пор пой каждый день Господь
отметил огненным разрывом.
Дитя растет, и в нем растет иной,
не женщиной рожденный, непокорный,
во смаянный твоей тоской упорной —
твоею вязью родовой.
Я знаю, мать, твой каждый час — утрата.
Как ты во мне, так я в тебе распят,
И нет любви твоей награды и возврата,
затем, что в нем самой — награда и возврат!
8 июля 1917
|
|
